Людмила Вязмитинова
Окончила Литературный институт им А. М. Горького, участвуя в семинаре поэзии Игоря Волгина и семинаре художественной критики Владимира Гусева. Член Союза писателей Москвы, Союза московских литераторов, в котором является председателем секции поэзии, и русского ПЕН-центра. Ведущая литературной студии «Личный взгляд», куратор «Клуба любителей теории и истории литературы» и литературного клуба «Сообщество Активно Беседующих Женщин» (САБЖ), участник проекта ЛИФФТ (ведущая рубрики «Колонка критика» в журналах проекта).
Выпустила книги стихов «Пространство роста» (1992), «Монета» (1997), «Месяцеслов» (2017). В 2001 году стала лауреатом II Филаретовского конкурса религиозной поэзии. Автор множества статей о современной литературе, опубликованных в журналах «Новое литературное обозрение», «Знамя», «Новый мир», «Дружба народов», «Крещатик», «Урал», интернет-журналах «Топос» и «Лиterraтура», газете «НГ» (приложение «НГ-ExLibris») и др. На основании цикла выступлений на Радио России выпустила сборник эссе о современной литературе «Tempusdeliberandi. Время для размышлений» (1998, в соавторстве с Андреем Цукановым). В 2016 году в издательстве «Классики XXI века» вышла книга избранных статей «Тексты в периодике».
КТО/ГДЕ/КОГДА: №2 (25.12.17)
Свой второй обзор недавно прошедших в Москве литмероприятий я начинаю с самого близкого ко времени написания этого текста, состоявшегося 21 декабря в клубе «Дача на Покровке» – с вручения премии «Московский наблюдатель», совмещенной с презентацией одноименного сборника, в который вошли все – написанные разными авторами – эссе-отчеты о мероприятиях, проведенных группой «Культурная инициатива» в сезонах 2010/11 и 2011/12 и опубликованных на сайте этой группы. Данное мероприятие выбрано мною как первое в силу того, что, присутствуя на нем – в качестве одного из авторов презентуемого сборника, я как никогда почувствовала, что мы живём в период очень серьёзных качественных перемен, подспудно протекающих как во всей нашей культуре, так и в литературе, что не может не отражаться на картине литературной жизни.
Здесь так и просятся известные строки Владимира Высоцкого: «Почему всё не так? Вроде – всё как всегда», и далее: тот же президиум – Оргкомитет и эксперты премии (Данил Файзов, Юрий Цветков, Надежда Николаева, Геннадий Каневский и Кирилл Корчагин), тот же зал, достаточно плотно заполненный близкими и любимыми сотоварищами по клавише и культуртрегерству, тот же готовый к фуршету стол. Те же лонг- и шорт-листы, вполне достойные. И премию вручили достойнейшему – Андрею Таврову. Но что-то в речах выступающих такое проскальзывало…
«Памятник» – так было сказано о презентуемой книге, и это воистину так, поскольку между 2011/12 годами и сегодня – расстояние не только в пять лет. Те два года, как мне уже доводилось неоднократно писать, ознаменовали окончательный и бесповоротный конец эпохи «лихих 90-х» и наступления иного времени. И это замечательно, что зафиксирован один из самых интересных срезов происходившего в литпространстве того времени.
Как сказал Юрий Цветков, «в «90-е» все хотели дружить, а сейчас все идут своей проторенной дорожкой». Это созвучно высказыванию Данилы Давыдова на Круглом столе, прошедшем 23 июня в рамках выставки «Литературная Атлантида» и посвященном моей книге «Тексты в периодике: 1998-2015»: «2000-е годы – последний период, я бы сказал, объединительного характера, который наслаивается на период разотождествления», и он «продолжается до сих пор», и «если для «90-х»» «было характерно утопическое сознание целостности всего вышедшего из подполья, то для новейшего периода характерен бесконечный поиск различий», и «получается эдакая классическая война всех против всех, которая придаёт живость литпроцессу, но живость эта имеет, скорее всего, шизоидный характер».
И Данила Давыдов, как всегда, прав в своем анализе происходящего в культуре, как ни печальна эта правда по отношению к атмосфере незабвенных «лихих 90-х» – с их опаляющей надеждой непонятно на что, плавно перешедшей в прагматизм нашего сегодня. Именно об этом я писала в прошлом обзоре, назвав нынешний период литературной жизни «постсалонным» или «транссалонным», имея в виду то, что сейчас «буквально каждый может договориться с библиотекой, баром или музеем и организовать единоразовый вечер, свой или не свой, или серию вечеров, либо вообще открыть новую площадку и действовать на ней по своему усмотрению в качестве культуртрегера». Говоря словами Давыдова и Цветкова, разотождествляясь со всеми, идти личной, на свой страх и риск нащупываемой и проторяемой дорожкой.
Видимо, так осуществляется поиск новых путей в нынешней культуре. И очень показательны высказывания экспертов премии «Московского наблюдателя» в тот вечер в клубе «Дача на Покровке». Геннадий Каневский: «Среди просматриваемых эссе я искал написанное совсем по-другому, чем до сих пор писали, и меня очень обрадовала встреченная мною фраза «я на этом вечере не была» – в тексте, который читается так, словно автор все-таки была на вечере». Кирилл Корчагин: «для меня важно, чтобы тексты были ни на что не похожи». Казалось бы – опять же – что не так? Обычное дело. Но чутьё наблюдателя за литпроцессом подсказывает: идет поиск совершенно новых путей, и поиск массированный, хоть и выглядит на общем фоне подспудно.
В тот вечер на Покровке буквально каждый выступавший, как бы в противовес ощущению повисшей в литпространстве атмосфере разотождествления, призывал сохранить единство и способствующую его укреплению премию «Московский наблюдатель» – отдавая должное её Огркомитету, то есть группе «Культурная инициатива», сохраняющей позицию одной из главных организующих сил московского – и не только – литпроцесса. Это подтвердилось на главном мероприятии отчетного периода – X-ом Международном фестивале «Биеннале поэтов в Москве», в этом году получившем название «Поэзия Китая и России». Его организаторами выступили Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля, Институт языкознания РАН и Ассоциация (именно так, а не группа, как сообщено на ресурсе http://goslitmuz.ru).
На открытии, состоявшемся 28 ноября в Государственном музее А. С. Пушкина, бессменный Президент Биеннале, поэт и общественный деятель Евгений Бунимович сказал, что идея нынешнего фестиваля принадлежит поэту и филологу Наталии Азаровой (представляющей Институт языкознания РАН). На её плечи легла основная тяжесть по организации фестиваля, и в своем выступлении она отметила, что уже традиционно в число его организаторов входит «Культурная инициатива» (Юрий Цветков в своей речи уточнил, что «плотно» они этим заняты начиная с V-го Биеннале). Иными словами, на фоне всё более массового занятия культуртрегерством обладающие многолетним опытом работы в этой области становятся маститыми профессионалами.
Открытие было организовано грамотно – и по времени, и по материалу. Были и виды Китая, и рассказы о его культуре и поэзии, и китайская музыка, и представление 13-ти приехавших в Россию китайских поэтов, и двуязычные чтения с переводами, и рассказ о культурном обмене – и всё подано ненавязчиво и не затянуто. Из всего прозвучавшего относительно современного литпроцесса в Китае лично для меня главными были два момента. Первый – казалось бы, общеизвестный, но как-то по-новому прозвучавший факт, что в Китае поэзия – обязательный элемент классического образования, при этом правила её практически не меняются, но поэты по-прежнему, как и века назад, умеют сказать обо всем, в том числе жизненно важном сегодня. Второй – сейчас в Китае период разнообразной поэзии, и она очень популярна: на чтения приходит много публики, тиражи книг стихов – по нашим нынешним российским понятиям – огромные, и многие, постоянно живущие за пределами страны, поэты часто приезжают, выступают и даже преподают в университетах. Трудно сказать, как всё это смотрится изнутри, но у меня сложилось впечатление довольно благополучного в смысле единства китаеязычного литпространства.
Как я писала в прошлом обзоре, ныне посетить все идущие в Москве литмероприятия невозможно, даже если посвящать этому занятию каждый вечер. И авторы эссе-отчётов о них (а таковые всё-таки не переводятся), если вспомнить Юрия Цветкова, тоже протаптывают свои индивидуальные дорожки – выбирая то, что им – по той или иной причине – интересно. И лично я из всех мероприятий Биеннале посетила три Круглых стола, в одном из которых была участником, презентацию альманаха «Транслит» и фестиваль голосового стиха.
Круглый стол, на который меня пригласили участвовать, назывался «Современные тенденции издания поэтических книг в Китае и в России» и состоялся 30 ноября в салоне «Классики XXI века». Об этом мероприятии был подробный пост в ФБ главы издательства «Воймега» Александра Переверзина. Привожу его почти полностью – лучше не напишу: «В Китае существует частное и государственное книгоиздание. Частные издатели выпускают поэзию в основном за счёт авторов. Редко когда получается издавать известного поэта за счёт издательства. Замечу, что «известный поэт» в Китае – это примерно то же, что «известный поэт» у нас: известен он в профессиональном кругу, читателю в провинции его имя вряд ли о чём-то говорит. Тиражи книг, выходящих в частных издательствах, – тысяча, иногда чуть больше экземпляров. В государственных издательствах тиражи несколько (звучали цифры «три», «девять») тысяч. Здесь выплачиваются гонорары. Порой тираж может доходить до сотен тысяч. Была рассказана история о поэте-инвалиде, которая стала медийным персонажем. Она много выступает по телевидению, публикуется в центральной прессе. Не только со стихами, но и со статьями и высказываниями по тому или иному поводу. Её книги выходят тиражами 200-300 тысяч. На вопрос об уровне стихов гости отвечали уклончиво. Это вам ничего не напоминает? В госиздательствах поэзия по отношению к другим жанрам занимает примерно такое же место, что и в крупных российских издательствах. Издательство, в котором работает Ли Со [поэтесса и художница из крупного государственного издательства], выпускает двадцать поэтических книг в год. Это капля в ассортименте издаваемых книг. Уточнить, речь о поэзии вообще или поэзии современной, не удалось. Издательство одно из крупнейших в Китае, по объёму рынка у нас его можно сравнить с «Эксмо» или АСТ. Государственные издательства есть не только в Пекине, но и в провинциях. Поэзию они издают, но в той же пропорции к другим жанрам, что и центральные издательства. Как таковой государственной программы поддержки современной поэзии нет. Литературные социальные сети типа «стихиры» существуют, именно в интернете журналистами была найдена поэтесса, о которой шла речь выше. Противостояние «народной» поэзии и поэзии «интеллектуальной», обострившееся три десятка лет назад, не исчезло, но поэты противоположных лагерей стали относиться друг к другу терпимее, появились заимствования, пересечения. Представителю «народной поэзии» гораздо легче стать «известным поэтом» в Китае. Самиздат в Китае существует, за него не преследуют. Современная русская поэзия в Китае известна гораздо хуже, чем европейская и американская. Словом, всё это очень напоминает российские реалии. Поэты не властители китайских умов, они занимают свою узкую нишу и разговаривают друг с другом, а не с читателем».
Прошу прощения за длинную цитату, но полагаю, что для читателей текстов, подобных моему обзору, приведённые сведения важны. От себя добавлю, что у меня сложилось впечатление, что в Китае всё-таки более благополучное положение в области издания поэзии, чем в России. И еще: китайские гости охотно принимали подношения в виде книг стихов на русском языке, во множестве поступавших к ним от пришедших на Круглый стол. Надеюсь, что эта груда книг достигла пределов Китая и привлекла внимание соответствующих лиц.
Написал Переверзин и о сенсации, происшедшей в конце мероприятия:
«Инга Кузнецова представила новый проект, который они придумали с Игорем Воеводиным. Если он осуществится, это будет бомба». Поясняю: речь идет об издании в рамках планов «Эксмо» книг стихов многих авторов тиражами времен советской власти. Пожалуй, это привлекло внимание присутствующих больше, чем темы, поднятые на Круглом столе.
В этот же день в стенах РГГУ состоялся ведомый поэтом, литературным критиком и филологом Евгенией Вежлян Круглый стол «Поэзия России и Китая: после конца «Века поэтов»». И надо сказать, что там было весьма интересно, хотя обсуждались по преимуществу философско-теоретические вопросы, которые ныне привлекают немногих. Как правило, это случается, когда эти вопросы поднимают так называемые «левые», в данном случае это были Кирилл Корчагин, Александр Скидан, Денис Ларионов и др. Поэтому неудивительно, что начали с того (хотя заговорили об этом китайские участники разговора), что Китай и Россия имеют общий опыт революции, который не имеет, например, Индия, а осмысление этого опыта с привлечением философии и неразрывно связанной с ней поэзии – основной вызов времени.
Попробую кратко пересказать суть состоявшегося тогда в стенах РГГУ разговора, и прошу прощения, если что-то передам несколько неадекватно: проблемы обсуждались непростые, и формулировать их в нескольких фразах трудно, поэтому заинтересованных лиц отсылаю к полной видеозаписи этого Круглого стола. Очень советую ознакомиться: недаром один из переводчиков Биеннале, Елизавета Абушинова, выделяет это мероприятие из более чем 40 состоявшихся в рамках Биеннале и называет его «событием эпохальным» (https://godliteratury.ru/public-post/kitayskaya-biennale-poyetov-rasskaz-pe).
Итак, известный современный французский философ Ален Бадью, постоянно упоминаемый в ходе разговора, считает революцию ключевым событием ХХ века, полагая, что её движущей силой является жажда реального, то есть жажда познать истинную, скрытую от видимой картину мира, но к этому же стремятся и философия, и поэзия, причём ныне поэзия берёт на себя функцию философии. И за последних двадцать лет в русской поэзии поэтические тексты стали существовать на границе поэзии и философии. При этом поэзия выполняет крайне важную функцию: в ситуации после и пред- катастрофы, в которой мы находимся, от нее ждут выработки оснований, которые, если и не залечат последствия прошедшей и не предотвратят грядущую, то хотя бы отсрочат вот-вот готовую наступить катастрофу. И поэты заняты не совсем своим делом: они не медитируют, а философствуют, занятые операцией по отмене конца света.
Однако понятие «конец света» не имеет смысла в китайской философии. И это отчетливо прозвучало на Круглом столе. Как отмечает Елизавета Абушинова, «выслушав точки зрения участников с российской стороны, Хань Дун заметил, что философствующие западные европейцы при прочих равных до сих пор не могут расстаться с так называемой идеей прогресса», тогда как «китайцы же мыслят философию больше как самозамыкающееся на себе движение, если угодно – движение по кругу, в определенных константах, может быть, но никак не движение вперед, не наращивание смыслов». Но, как выяснилось в ходе Круглого стола, на сегодняшний же день китайцы продолжают интенсивно «переваривать» относительно недавно проникшую к ним западную философию, и это значительным образом сказывается на их поэзии.
Диалог культур, базирующийся на столь разных основаниях, не может не быть продуктивным, и надо сказать спасибо Наталии Азаровой, автору идеи осуществить его в рамках прошедшего Биеннале. А если вернуться к деятельности наших литературных «левых», необходимо упомянуть презентацию альманаха «Транслит» № 20, прошедшую 25 ноября в библиотеке им. Ф. М. Достоевского – также в рамках Биеннале.
Тема номера – «Музыка революции», и страницы альманаха заполнены осмыслением «революции звука», стартовавшей ещё в начале прошлого века и связанной с техническим прогрессом, невероятно убыстрившимся с появлением высоких технологий. Действительно, в ситуации, когда – цитирую альманах – «компьютер способен симулировать звук любой вещи», невозможно творить, не замечая, насколько фантастически качественно изменились условия жизни человека. Если бы компьютеры симулировали только звук! Мы живем в окружении симуляций – даже ёлки на улицах уже даже не искусственные, а фантомные – бегают огоньки по экрану, рисуя объемные красочные картины непонятно чего.
И слушая выступления и чтения на презентации «Транслита» – очень хорошо, кстати организованной, под тихую не прерывающуюся ни на мгновения музыку, творимую двумя девушками-скрипачками, я думала о неизбежном, а потому традиционном для культуры, вновь и вновь по-разному повторяющемся в разных её периодах, противостоянии архаистов и новаторов. О том, что сегодня эти полюса поляризовались как никогда – в силу нарастающего владычества хай-тека и невозможностью для так называемых традиционалистов, как это ни грустно, сколько-нибудь удержать свои позиции, как бы ни были они правы в попытках сохранить то, что сохранять, разумеется, стоит. И о правильности произносимых на презентации «крайне левого» альманаха тезисов о том, что «нам уже не стать невинными, и надо углублять» наши знания о наступающей «киберприроде», которая «прорастает сквозь человека», создавая «киберцивилизацию». (В ведомой мною литстудии «Личный взгляд» 14 декабря уже прошла – с большим успехом, надо сказать – встреча на тему «Антропологический сдвиг: творческое сознание в современном информационном пространстве», и мы думаем провести на эту тему ещё две встречи.)
Наверно, истина, как всегда, где-то посередине, другой вопрос – где эта середина. И думается, в восточной культуре, в том числе китайской, как показал прошедший Биеннале, эту середину отыскать легче. Так, на прошедшем 1 декабря в библиотеке им. Н. А. Некрасова Круглом столе «Поэзия в России и Китае: женский взгляд» китайская сторона продемонстрировала гораздо большую мудрость, чем российская. Китайские поэтессы говорили о том, что вызовы времени сейчас таковы, что перед их лицом меркнут гендерные распри, связанные с насилием мужчины над женщиной, уходящим во все более далекое прошлое, сохраняясь разве что в совсем глухих уголках планеты. Сейчас стоит вопрос о снятии гендерного вопроса (что не отменяет ни физиологии, ни того факта, что женщины рожают детей) – для того, чтобы идти по пути становления человека в его полноте, снимая проблемы, вызванные «слишком человеческим».
Весьма заметную, хотя и несколько эксцентричную роль сыграла в ходе дискуссии по гендерному вопросу поэт Фаина Гримберг, занимавшая место в первом ряду зрительного зала. Вклинившись в выступления сидевших в президиуме участников Круглого стола, она попросила микрофон и в противовес выступлению Оксаны Васякиной прочитала стихотворение, посвященное её брату, в котором прославлялся мужчина – как держатель семьи и «вождь кочевья», который «одарит тебя», а «ты подаришь ему». Выслушав доносящиеся из зала крики «Браво!», остаток дискуссии, ход которой фактически переломило её выступление, она молча и скромно сидела на том же месте в первом ряду.
На мой взгляд, лучшим мероприятием Биеннале стал прошедший в Клубе «Китайский летчик Джао Да» 29 ноября фестиваль голосового стиха. Вел его – по уже сложившейся традиции – Данила Давыдов, и все выступления были хороши, хотя мне кажется, что временами за неимением чего другого на подобного рода чтениях (а то и на любых) автор начинает просто-напросто кричать что есть мочи. Однако, как заметил Давыдов, общий уровень артистизма у поэтов вырос настолько, что фестиваль так называемой голосовой поэзии, «придуманный» в свое время им самим, Дмитрием Строцевым, Андреем Родионовым и Диной Гатиной, потерял смысл и проводится только в силу сложившейся традиции. Позволю себе не совсем с ним согласиться – хотя бы потому, что зал был битком, выросших за время существования фестиваля звёзд ждали и приветствовали, и в целом происходящее было настолько зрелищно, что мало какое литмероприятие может с этим сравниться.
Удивить присутствующую там публику было, казалось бы, невозможно, однако Ян Сяо Бинь это сделал – исполнив (почему-то не говорится «спел», и это, видимо, справедливо) под музыку из оперы «Волшебная флейта» свой текст. В котором – как явствовало из перевода – говорится о девушке, принимающей душ. Потрясённый зал слушал, затаив дыхание, а потом взорвался аплодисментами. На второе место я поставила бы Свету Литвак: она читала так напевно, что почти пела, текст со множеством повторений и тянущихся слов, а потом перешла на почти скороговорку и почти крик – фактически, это был моноспектакль. Но в общем и целом, конечно же, трудно сказать, как сложится судьба термина «голосовой стих».
Закончить обзор мне хотелось бы мероприятием Елены Семеновой, организовавшей, как она это сформулировала, минипрезентацию своей книги стихов «Испытайние» (М.: Пробел, 2016), состоявшейся 17 ноября в галерее-мастерской «ГРАУНД Ходынка». (Первая презентация прошла 3 февраля уходящего года в Культурном центре Фонда «Новый мир».) Народу было немного – полтора десятка друзей, как говорится, все свои, но вечер прошел замечательно. Этот тот самый случай, о котором я писала в прошлом обзоре: когда автор сам себе и культуртрегер, и режиссёр, и продюсер – и полностью отвечает за происходящее, то есть, вглядываясь в себя и в окружающее его литпространство, нащупывает собственный путь – наиболее полной реализации своей личности и раскрытия своего таланта. Пришедшие на «минипрезентацию» оказались на концерте, в ходе которого Елена Семенова читала свои стихи, пела – многие, как и я, не знали, что она поёт, и вызывала на сцену друзей, которые, в свою очередь, читали свои стихи. Среди них выделялась шансонье, то есть исполнительница иронических романсов и куплетов, Матильда Шторр, порадовавшая присутствовавших песенками о «нелёгкой женской судьбе». И в небольшом уютном зале галерее-мастерской недалеко от станции метро «Октябрьское поле» царила самая дружеская атмосфера – желающие могут посмотреть фотографии в сети. Там можно найти фотографии, а часто и записи, практически всех, в том числе упомянутых мною литмероприятий. Добавляю ко всему этому и свою лепту.
